Неточные совпадения
Свияжский был один из тех, всегда удивительных для Левина людей, рассуждение которых, очень последовательное, хотя и никогда не самостоятельное,
идет само
по себе, а жизнь, чрезвычайно определенная и твердая в своем
направлении,
идет сама
по себе, совершенно независимо и почти всегда в разрез с рассуждением.
— Весловский, рядом, рядом
идите! — замирающим голосом проговорил он плескавшемуся сзади
по воде товарищу,
направление ружья которого после нечаянного выстрела на Колпенском болоте невольно интересовало Левина.
Не усидев, она вышла из дома и
пошла в Лисс. Ей совершенно нечего было там делать; она не знала, зачем
идет, но не
идти — не могла.
По дороге ей встретился пешеход, желавший разведать какое-то
направление; она толково объяснила ему, что нужно, и тотчас же забыла об этом.
Раскольников перешел через площадь. Там, на углу, стояла густая толпа народа, все мужиков. Он залез в самую густоту, заглядывая в лица. Его почему-то тянуло со всеми заговаривать. Но мужики не обращали внимания на него и все что-то галдели про себя, сбиваясь кучками. Он постоял, подумал и
пошел направо, тротуаром,
по направлению к В—му. Миновав площадь, он попал в переулок…
Он спокойно, однако ж, вынес все эти крики и, не озираясь,
пошел прямо чрез переулок
по направлению к конторе.
Путь же взял он
по направлению к Васильевскому острову через В—й проспект, как будто торопясь туда за делом, но,
по обыкновению своему,
шел, не замечая дороги, шепча про себя и даже говоря вслух с собою, чем очень удивлял прохожих.
Не отвечая ни слова, он повернулся и
пошел обратно
по направлению к Сенной.
Свидригайлов
пошел по скользкой, грязной деревянной мостовой,
по направлению к Малой Неве.
Он долго думал в этом
направлении и, почувствовав себя настроенным воинственно, готовым к бою, хотел
идти к Алине, куда прошли все, кроме Варавки, но вспомнил, что ему пора ехать в город. Дорогой на станцию,
по трудной, песчаной дороге, между холмов, украшенных кривеньким сосняком, Клим Самгин незаметно утратил боевое настроение и, толкая впереди себя длинную тень свою, думал уже о том, как трудно найти себя в хаосе чужих мыслей, за которыми скрыты непонятные чувства.
— Да, — согласился Самгин и вспомнил: вот так же было в Москве осенью пятого года, исчезли чиновники, извозчики, гимназисты, полицейские, исчезли солидные, прилично одетые люди, улицы засорились серым народом, но там трудно было понять, куда он шагает
по кривым улицам, а здесь вполне очевидно, что большинство
идет в одном
направлении,
идет поспешно и уверенно.
Сыроватый ветер разгонял людей
по всем
направлениям, цокали подковы огромных мохнатоногих лошадей,
шли солдаты, трещал барабан, изредка скользил и трубил, как слон, автомобиль, — немцы останавливались, почтительно уступая ему дорогу, провожали его ласковыми глазами.
Я думал, что мы попали на плоскогорье, и не знал,
идем ли мы вдоль или пересекаем его
по кратчайшему
направлению.
Другие признаки, совершенно незаметные для нас, открыли ему: этот человек был удэгеец, что он занимался соболеванием, имел в руках палку, топор, сетку для ловли соболей и, судя
по походке, был молодой человек. Из того, что он
шел напрямик
по лесу, игнорируя заросли и придерживаясь открытых мест, Дерсу заключил, что удэгеец возвращался с охоты и, вероятно, направляется к своему биваку. Посоветовавшись, мы решили
идти по его следам, тем более что они
шли в желательном для нас
направлении.
Стрелок объяснил мне, что надо
идти по тропе до тех пор, пока справа я не увижу свет. Это и есть огонь Дерсу. Шагов триста я прошел в указанном
направлении и ничего не увидел. Я хотел уже было повернуть назад, как вдруг сквозь туман в стороне действительно заметил отблеск костра. Не успел я отойти от тропы и пятидесяти шагов, как туман вдруг рассеялся.
Действительно, кто-то тихонько
шел по гальке. Через минуту мы услышали, как зверь опять встряхнулся. Должно быть, животное услышало нас и остановилось. Я взглянул на мулов. Они жались друг к другу и, насторожив уши, смотрели
по направлению к реке. Собаки тоже выражали беспокойство. Альпа забилась в самый угол палатки и дрожала, а Леший поджал хвост, прижал уши и боязливо поглядывал
по сторонам.
По побережью моря, в
направлении от Нахтоху к Унтугу, горные породы располагаются в таком порядке: сначала
идет кремнистый сланец, затем андезит и местами стекловатый базальт. Еще южнее тянутся какие-то глубинные зеленокаменные породы, а выше их — базальтовый андезит и еще дальше — порфирит. Кроющие пласты состоят из цветных чередующихся слоев туфа. Здесь особенно интересен утес Хадиэ с плитняковой вертикальной и дуговой отдельностью.
Тогда я переменил
направление и
пошел по оврагу, но он стал загибать в сторону.
27 сентября было посвящено осмотру реки Найны, почему-то названной на морских картах Яходеи-Санка. Река эта длиной 20 км; истоки ее находятся в горах Карту, о которых будет сказано ниже. Сначала Найна течет с севера на юг, потом поворачивает к юго-востоку и последние 10 км течет к морю в широтном
направлении. В углу, где река делает поворот, находится зверовая фанза. Отсюда прямо на запад
идет та тропа,
по которой прошел А.И. Мерзляков со своим отрядом.
Кое-как дотащился я до речки Исты, уже знакомой моим снисходительным читателям, спустился с кручи и
пошел по желтому и сырому песку в
направлении ключа, известного во всем околотке под названием «Малиновой воды».
Я бросил тропу и
пошел прямо
по направлению огня.
Затески были наделаны часто и
шли в желательном для нас
направлении, поэтому мы решили
идти по ним, пока возможно. Паначев потому и заблудился, что свои знаки он ставил редко.
От гольдских фанз
шли 2 пути. Один был кружной,
по левому берегу Улахе, и вел на Ното, другой
шел в юго-восточном
направлении, мимо гор Хуанихеза и Игыдинза. Мы выбрали последний. Решено было все грузы отправить на лодках с гольдами вверх
по Улахе, а самим переправиться через реку и
по долине Хуанихезы выйти к поселку Загорному, а оттуда с легкими вьюками пройти напрямик в деревню Кокшаровку.
Близ земледельческих фанз река Лефу делает небольшую излучину, чему причиной является отрог, выдвинувшийся из южного массива. Затем она склоняется к югу и, обогнув гору Тудинзу, опять поворачивает к северо-востоку, какое
направление и сохраняет уже до самого своего впадения в озеро Ханка. Как раз против Тудинзы река Лефу принимает в себя еще один приток — реку Отрадную.
По этой последней
идет вьючная тропа на Майхе.
Кто не бывал в тайге Уссурийского края, тот не может себе представить, какая это чаща, какие это заросли. Буквально в нескольких шагах ничего нельзя увидеть. В четырех или 6 м не раз случалось подымать с лежки зверя, и только шум и треск сучьев указывали
направление, в котором уходило животное. Вот именно
по такой-то тайге мы и
шли уже подряд в течение 2 суток.
Отсюда начинался подъем на хребет. Я взял
направление по отрогу, покрытому осыпями. Интересно наблюдать, как приспособляются деревья, растущие на камнях. Кажется, будто они сознательно ищут землю и
посылают к ней корни
по кратчайшему
направлению. Через час мы вступили в область произрастания мхов и лишайников.
То, что я увидел сверху, сразу рассеяло мои сомнения. Куполообразная гора, где мы находились в эту минуту, — был тот самый горный узел, который мы искали. От него к западу тянулась высокая гряда, падавшая на север крутыми обрывами.
По ту сторону водораздела общее
направление долин
шло к северо-западу. Вероятно, это были истоки реки Лефу.
Две из них сливаются раньше и текут от востока-северо-востока, третья, та,
по которой мы
шли, имела
направление меридиональное.
После этого мы разобрали травяной шатер, взяли свои ружья и
пошли искать перешеек. Оказалось, что наш бивак был очень близко от него. Перейдя через болото, мы прошли немного
по направлению к озеру Ханка, а потом свернули на восток к реке Лефу.
Лес кончился, и перед нами вдруг неожиданно развернулась величественная горная панорама. Возвышенности с левой стороны долины покрыты дубовым редколесьем с примесью липы и черной березы.
По склонам их в вертикальном
направлении идут осыпи, заросшие травой и мелкой кустарниковой порослью.
На следующий день, 16 июня, мы снялись с бивака в 5 часов утра и сразу стали подыматься на Сихотэ-Алинь. Подъем был медленный и постепенный. Наш проводник
по возможности держал прямое
направление, но там, где было круто, он
шел зигзагами.
Теперь перед нами было 2 ключа: один
шел к северу, другой — к западу. Нам, вероятно, следовало
идти по правому, но я
по ошибке взял северное
направление. Сейчас же за перевалом мы стали на биваке, как только нашли дрова и более или менее ровное место.
На следующий день, 17 июня, мы расстались со стариком. Я подарил ему свой охотничий нож, а А.И. Мерзляков — кожаную сумочку. Теперь топоры нам были уже не нужны. От зверовой фанзы вниз
по реке
шла тропинка. Чем дальше, тем она становилась лучше. Наконец мы дошли до того места, где река Синь-Квандагоу сливается с Тудагоу. Эта последняя течет в широтном
направлении, под острым углом к Сихотэ-Алиню. Она значительно больше Синь-Квандагоу и
по справедливости могла бы присвоить себе название Вай-Фудзина.
Дерсу
шел молча и смотрел на все равнодушно. Я восторгался пейзажами, а он рассматривал сломанный сучок на высоте кисти руки человека, и
по тому, куда прутик был нагнут, он знал о
направлении, в котором
шел человек.
По свежести излома он определял время, когда это произошло, угадывал обувь и т.д. Каждый раз, когда я не понимал чего-нибудь или высказывал сомнение, он говорил мне...
Долина Тютихе — денудационная; она слагается из целого ряда котловин, замыкаемых горами. Проходы из одной котловины в другую до того узки, что трудно усмотреть, откуда именно течет река. Очень часто какой-нибудь приток мы принимали за самое Тютихе, долго
шли по нему и только
по направлению течения воды узнавали о своей ошибке.
Карл Иванович знал, когда и как тайком они подымали стору, находил, что дела его
идут успешно — и нежно выпускал дым легкой струйкой
по заветному
направлению.
Двор был пустынен по-прежнему. Обнесенный кругом частоколом, он придавал усадьбе характер острога. С одного краю, в некотором отдалении от дома, виднелись хозяйственные постройки: конюшни, скотный двор, людские и проч., но и там не слышно было никакого движения, потому что скот был в стаде, а дворовые на барщине. Только вдали, за службами, бежал
по направлению к полю во всю прыть мальчишка, которого, вероятно,
послали на сенокос за прислугой.
С вечера уложились и подкормили лошадей, а наутро Бог
послал снежку, и возок благополучно вынырнул из ворот
по направлению к заставе.
Я открывал себе возможность свободного движения мысли в том
направлении,
по которому я и
пошел.
Борьба
шла в разных
направлениях,
по нескольким линиям.
Что же касается береговой дороги, то она, минуя Соловьевку, около устья Сусуи круто поворачивает вправо и
идет уже
по направлению к северу.
Очевидно, как внимательно надобно смотреть — не подбит ли глухарь, не отстал ли от других? нет ли крови на снегу
по направлению его полета? не сел ли он в полдерева? не
пошел ли книзу? При каждом из сказанных мною признаков подбоя сейчас должно преследовать раненого и добить его: подстреленный будет смирнее и подпустит ближе.
Употреблял я также с успехом и другой маневр: заметив,
по первому улетевшему глухарю, то
направление, куда должны улететь и другие, — ибо у всех тетеревов неизменный обычай: куда улетел один, туда лететь и всем, — я становился на самом пролете, а товарища-охотника или кучера с лошадьми
посылал пугать остальных глухарей.
Поднявши стаю, надобно следить глазами за ее полетом, всегда прямолинейным, и
идти или, всего лучше, ехать верхом
по его
направлению; стая перемещается недалеко; завалившись в долинку, в овражек или за горку, она садится большею частию в ближайший кустарники редко в чистое поле, разве там, где перелет до кустов слишком далек; переместившись, она бежит шибко, но собака, напавши на след снова, легко ее находит.
Я своими глазами видал, как целые толпы крестьян и крестьянок, с метлами в руках, производили такое опаливание; они
шли по обеим сторонам нарочно пущенного и бегущего, как ручей, огня, тушили его боковые разливы и давали ему надлежащее
направление.
Овладейте, господа! дайте движению надлежащее
направление — et alors tout Гa ira comme sur des roulettes! [и тогда все
пойдет как
по маслу! (франц.)]
Я сидел у растворенного окна, смотрел на полную луну и мечтал. Сначала мои мысли были обращены к ней,но мало-помалу они приняли серьезное
направление. Мне живо представилось, что мы
идем походом и что где-то, из-за леса, показался неприятель. Я,
по обыкновению, гарцую на коне, впереди полка, и даю сигнал к атаке. Тррах!.. ружейные выстрелы, крики, стоны, «руби!», «коли!». Et, ma foi! [И, честное слово! (франц.)] через пять минут от неприятеля осталась одна окрошка!
Они
пошли от пруда
по направлению к главному зданию господского дома.
— Лют! Аки тигра! — развязно и приниженно зашептал он, кивая
по направлению кабинета. — Но ничего! — Световидов быстро и нервно перекрестился два раза. — Ничего.
Слава тебе, Господи,
слава тебе, Господи!
Они
пошли по тому
направлению, где слышались голоса. У Ромашова подгибались и дрожали ноги и било в виски. Он шатался на ходу.
Он сделал мне ручкой и, насвистывая: поне-е-же!
пошел перевалочкой
по направлению к курзалу. Я тоже хотел отправиться восвояси, но вдруг вспомнил нечто чрезвычайно нужное и поспешил догнать его.